2. Философия и медицина в Античную эпоху
Философия и медицина в Древней Греции. В отличие от восточной - и особенно китайской - традиции на Западе связи философии и медицины были намного более опосредованными и проявлялись главным образом на уровне общих познавательных установок - аналитизм, рационализм, эмпиризм. (Отметим, что вскрытие этих связей на фоне современной переоценки западной медициной своих фундаментальных оснований представляет особый интерес и является отдельной теоретической проблемой). Представление о человеке как микрокосме, характерное для восточного миросозерцания, имело место и на Западе, однако заметное развитие оно получило лишь в позднеантичную эпоху (ок. V в. н. э.) и интерпретировалось преимущественно как взаимное отражение человека и Вселенной в духовном плане, поэтому на медицинские воззрения оно не оказало практически никакого влияния. Более резкое, чем на Востоке, разграничение между различными видами и способами познания (миф, религия, философия, наука, искусство) послужило тому, что медицина уже в Древней Греции превратилась в относительно обособленную сферу теоретической и практической деятельности, сосредоточенную, к тому же, в руках замкнутого сословия врачевателей. В этой связи источниками анализа отношений между философией и медициной здесь служат, прежде всего, выдвигавшиеся медиками философские тезисы и медицинские взгляды философов. Оговорки заслуживает лишь тот факт, что в доклассическую эпоху в Греции были философы, одновременно являвшиеся медиками, преимущественно теоретиками (Алкмеон, Эмпедокл). Однако дошедшие о них сведения весьма скупы и обрывочны.
Наиболее знаменитым медиком классической Древней Греции является Гиппократ (460-377 гг. до н. э.). Известный «Гиппократов сборник» содержит ряд трактатов, посвященных врачебной этике («Клятва», «Закон», «О враче», «О благоприличном поведении», «Наставления») и оказавших определяющее воздействие на формирование западной традиции биоэтики. Из этих же трактатов мы узнаем об отношении Гиппократа к философии и мудрости («софии»). В трактате «О благоприличном поведении» читаем: «. Поэтому должно, собравши все сказанное в отдельности, перенести мудрость в медицину, а медицину в мудрость. Ведь врач-философ равен богу. Да и немного, в самом деле, различия между мудростью и медициной, и все, что ищется для мудрости, все это есть и в медицине, а именно: презрение к деньгам, совестливость, скромность, простота в одежде, уважение, суждение, решительность, опрятность, изобилие мыслей, знание всего того, что полезно и необходимо для жизни, отвращение к пороку, отрицание суеверного страха перед богами, божественное превосходство». Можно заметить из этого отрывка, что сходство медицины и философии во взглядах Гиппократа является преимущественно внешним, а именно, родством и подобием жизненных амплуа. Речь не идет здесь о переносе философских воззрений в медицину. Однако следует прислушаться и к тому, что Платон (427-347), являющийся младшим современником Гиппократа, указывает на черты широкого философского подхода в его медицинских трудах (диалог «Федр»).
Платон, в свою очередь, как философ, неоднократно высказывает свои мысли о здоровье, болезни и искусстве врачевания. Антропология Платона, выделяющая в составе человеческой природы душу и тело, не придает существенного значения врачеванию тела - как низшего начала в человеке. Вслед за своим учителем Сократом Платон рассматривает тело как временную «темницу», «усыпальницу» души, наделенной бессмертием.
В диалоге «Государство» мысли, имеющие отношение к медицине, вписаны в общую канву модели совершенного социального устройства и носят явно социоцентрическую окраску. Здоровье и болезнь рассматриваются как явления, так или иначе отражающиеся на бытии социального целого. Устами Сократа Платон говорит здесь: «Плотник, когда заболеет, обращается к врачу за лекарством, вызывающим рвоту или усиленное действие желудка, чтобы таким путем избавиться от болезни, а не то просит сделать ему прижигание или разрез. Если же ему назначат длительное лечение, велят кутать голову и так далее, он сразу же скажет, что ему недосуг хворать да и не к чему будет жить, если обращать все внимание на болезнь и пренебрегать надлежащей работой. Распростившись с такого рода врачом, он возвращается к своему обычному образу жизни и, если выздоровеет, продолжает заниматься своим делом; если же его тело не способно справиться с болезнью, наступает конец и избавление от хлопот» (405d). В дальнейшем этот пример, как образец должного, проецируется на проблему здравоохранения в идеальном обществе в целом: «Так не сказать ли нам, что и Асклепию это было известно: у кого от природы здоровое тело и кто ведет здоровый образ жизни, но схватил какую-нибудь необычную болезнь, таким людям и при таком их состоянии Асклепий указал, как надо лечиться; лекарствами и разрезами надо изгонять болезни, сохраняя, однако, обычный образ жизни, чтобы не пострадали общественные дела. В случае же внутренних болезней, продолжающихся всю жизнь, Асклепий не делал попыток чуть-чуть облегчить положение больного, различным путем изменяя его образ жизни и тем только затягивая болезнь, и удлинять человеку никчемную его жизнь, да еще дать ему случай произвести, естественно, такое же точно потомство. Кто в положенный человеку срок не способен жить, того, считал Асклепий, не нужно и лечить, потому что такой человек бесполезен и для себя, и для общества» - «Ты утверждаешь, что Асклепий заботился об обществе?» - «Это очевидно» (407d).
В целом, признавая значение медицины как особой области знания, Платон отводил ей весьма скромную практическую роль. Основными средствами поддержания здоровья он видел надлежащее социальное устройство, обеспечивающее здоровый во всех отношениях климат в обществе, гимнастическое воспитание граждан с самого юного возраста (т. е. физкультуру), а также принципы евгеники, при которой преимущественное право на жизнь получали бы здоровые люди.
У Аристотеля (384-322), бывшего сыном врача и также получившего медицинское образование, вопросы, имеющие отношение к медицине, сконцентрированы, во-первых, в трактате «О душе», представляющем начала теоретической психологии, а во-вторых, в «Политике», где Аристотель выстраивает свою модель совершенного общества и попутно рассматривает вопросы поддержания здоровья его граждан. Если в первом случае Аристотель рассуждает в сугубо теоретическом духе, анализируя предпосылки восприятия и «базовые» ощущения у человека и животных, то во втором он дает прямые практические рекомендации, которые во многом аналогичны взглядам на этот счет Платона. Приведем наиболее характерный отрывок: «Для нормального физического состояния гражданина, для его здоровья, для его способности к деторождению вовсе не требуется физическая мощь атлетов; с другой стороны, подходит тут не слишком нежное и слабосильное телосложение, но среднее между обеими крайностями. Тело должно быть развито, но не посредством изнурительных упражнений и не только в одну сторону, как это бывает у атлетов, но чтобы быть пригодным для деятельности свободнорожденных людей. Это относится одинаково как к мужчинам, так и к женщинам. Относительно выращивания новорожденных детей и отказа от их выращивания пусть будет закон: ни одного калеку выращивать не следует» (Политика, 1335b).
Значение трудов Аристотеля в развитии медицины определяется главным образом не его собственно медицинскими исследованиями и идеями, а общим духом строгого систематического знания как основы всякой науки, который он внедрил в европейское теоретическое сознание.
Философия и медицина в эллинистическую и римскую эпохи. Примеров взаимодействия философии и медицины в эллинистической Греции и Риме весьма немного, несмотря на то, что этот отрезок истории (вторая половина IV в. до н. э. - V в. н. э.) представляет ряд глубоких мыслителей и крупных медиков - теоретиков и практиков. Медицина эллинистической и римской эпох все в большей степени превращается в самостоятельную сферу теоретической и практической деятельности, сконцентрированную на физической, телесной составляющей человеческой природы. Известно, что усилия таких врачей, как Герофил, Эразистрат, Асклепиада и Галена послужили существенному прогрессу анатомо-физиологических знаний. Другой позднеантичный ученый, - Цельс оставил энциклопедический свод медицинских знаний, достигнутых к его времени. Но все это были узкоспециальные эмпирические исследования и научные трактаты.
В философии медицинские проблемы также почти не затрагивались. Отношение к здоровью и болезни определялось общей идеологией многочисленных философских школ. Преимущественно же это отношение было индифферентным, равнодушным. Так как, например, с позиций кинизма, стоицизма, скептицизма, неоплатонизма, все, относящееся к телесной жизни человека, признавалось лишенным нравственного достоинства, а потому не заслуживающим внимания.
